Куинджи: опыт меценатства
Предлагаем вашему вниманию фрагмент книги В Ростиславова "Куинджи" (Изданiе Н. И. Бутковской, С.-П.-Бургъ, 1914 год), представляющий опыт меценатства известного российского художника. Опыт очень поучительный...
А. И. Куинджи (Съ фот. Iоффе)
Под конец жизни Куинджи становится меценатом. Все свое миллионное состояние он подарил и завещал художеству и художникам. Факт для нашего времени исключительный и не повторявшийся со времени Третьякова. Разумеется, на эти средства может быть сделано много прекрасного для художества, но, к сожалению, меценатство Куинджи вылилось также в плачевную форму поощрения художества и художников премиями. Еще при жизни он учреждает премии на весенней Академической выставке, пейзажную премию на ежегодном конкурсе общества Поощрения Художеств (вместо первоначального решения дать просто капитал для устройства при школе общества иконописного класса и мастерской). Одна из главных функций учрежденного им общества тоже раздача крупных премий за «лучшие» произведения уже на всех выставках. Результаты известны и понятны.
Куинджи близко стоял к миру художников, в детстве и ранней молодости, вероятно, испытал все ужасы бедности, видел, конечно, множество примеров, как трудно выбиваться художникам из гнета нищеты. И вот удивительно примитивно и прямолинейно, он решил помогать и «поощрять способнейших». Мало этого, таким способом «развивать благородное соревнование в плодотворной работе на пользу русского искусства». Ибо, как гласит § 1 устава общества, «это (т. е. конкурсные премии) — главный и единственный путь к развитию родного искусства».
Плачевный опыт академических поощрений у Куинджи перед глазами. Тем не менее с удивительным упорством он создает новое всероссийское, всевыставочное премирование. Теоретическая абсурдность такого способа поощрения художества слишком очевидна. Поощрение премиями всегда сводится на компромиссы, на предпочтение золотой середины. И всегда роковым образом удовлетворяют требованиям не способнейшие, а наиболее ловко приспособляющиеся. Между тем соблазн премий велик для совершенно необеспеченных художников. Удивительным образом Куинджи здесь как бы не чувствовал самой основы художественного творчества, — его действительно никогда не умирающего бескорыстия, исключительно импульсивного стремления к совершенству.
Сущность меценатства, обусловленного тонким художественным вкусом и пониманием, в личном поощрении. И уже, конечно, гораздо важней удовлетворение самых простых материальных нужд художества и художников, чем «развитие искусства» путем спортсменского поощрения через посредство гадательного жюри.
Не сказалась ли в этом несуразном способе поощрения еще любопытная сторона натуры Куинджи, а также отзвук всей его личной карьеры художника? Слава и деньги достались ему сравнительно легко, почти феерически быстро, если говорить, конечно, о времени выступления на выставках, а не о предшествовавшей трудовой поре. Он не испытал долгих мук непризнания и сомнений подлинного новаторства. Он действительно «старался» и положил в своих знаменитых произведениях весь блеск таланта самородка, всю страстную энергию смелого и дерзкого человека, не побоялся только ему тогда свойственной прирожденной остроты зрения, передачи иллюзий, за которыми в основе скрывалось «все то же самое». И выиграл, был понят и... «награжден». Вероятно, в глубине его психики навсегда сложилась определенная ассоциация, тесно связались представления о старании и быстро следующего успеха. Он сам как бы работал на премии, как бы побил рекорд всех своих товарищей. В грубом смысле он, конечно, не подлаживался, не шел на компромиссы, он действительно следовал своим искренним и страстным влечениям, но и не совлекал с себя «ветхого человека». И к нему пришли слава и деньги. У него не было исконной вражды всех новаторов с публикой, с оценщиками, вера в себя не колебалась их непризнанием, самоудовлетворение грубовато гармонировало с материальным успехом.
Тем не менее в ложном шаге меценатства, простодушно грубоватом понимании дара сквозит все та же сущность — своеобразность широкой, негнущейся натуры, страстная любовь к искусству и художникам, и, право, даже этот штрих в общем широком рисунке всей фигуры характерен. В нем курьезно выражаются сложность и противоречивость натуры, внутренних побуждений и представлений. Всю жизнь копились капиталы для «художества», а также и для увековечения имени жертвователя. Жаль, конечно, что часть их оказалась «брошенной в печку». Но ведь с точки зрения жертвователя жертва эта была как бы апофеозом всей его деятельности. А деятельность эта несомненно была проникнута непрестанными самыми трогательными заботами и думами о художниках и художестве. Как бы ни были велики ошибки и промахи, как бы ни утрировались непривлекательные черты в прекрасной по своей цельности и оригинальности натуре Куинджи, повсюду в его жизни и деятельности звучало и сказывалось, что искусство, художество было для него самое главное и первое в жизни. Куинджи сам по себе привлекателен, как цельное живописное изваяние, носившее в себе прекрасную сущность. И если еще могут быть споры о значении и размерах его художества, то несомненно и бесспорно, что он был одним из самых страстных энтузиастов искусства, одним из тех, кто как бы органически верит в первенствующее значение искусства в жизни.
Куинджи Архип Иванович - известный живописец. Родился в 1842 г. в семье сапожника в Мариуполе. Рано лишился родителей и жил в большой бедности, пас гусей, служил у подрядчика по постройке церкви, потом у хлеботорговца; выучился у учителя-грека грамоте по-гречески, затем недолго посещал городское училище. С ранних лет проявилось у него влечение к живописи; он рисовал, где только мог, на стенах, заборах и обрывках бумаги. Побывав ретушером у фотографов в Мариуполе, Одессе и Петербурге, он пишет большую картину: "Татарская сакля в Крыму", которую выставляет на академической выставке в 1868 г., и становится вольнослушателем академии. В 1872 г. за картину "Осенняя распутица" он получает звание классного художника. В 1873 г. Куинджи выставляет в Обществе поощрения художеств картину "Снег", за которую в 1874 г. на международной выставке в Лондоне получает бронзовую медаль. В том же 1873 г. он выставляет в Вене свою картину "Вид на остров Валаам", в Петербурге - "Ладожское озеро". В 1874 г. на выставке товарищества передвижных выставок Куинджи выставляет "Забытую деревню", в 1875 г. - две: "Степи" и "Чумацкий тракт", в 1876 г. - знаменитую "Украинскую ночь". Критики единодушно оценивают выдающиеся достоинства его работ. В 1878 г. "Украинская ночь", вместе с "Видом на остров Валаам" и "Чумацким трактом", появляется на всемирной выставке в Париже. Парижская художественная критика чрезвычайно сочувственно встретила картины Куинджи. В 1877 г. Куинджи делается членом товарищества передвижных выставок; в 1878 г. выставляет "Лес" и "Вечер в Малороссии", возбудивший массу споров и создавший много подражателей. В 1879 г. он выставляет "Север", "Березовую рощу", "После грозы"; в том же году Куинджи покинул выставки товарищества. В 1880 г. он устраивает в Обществе поощрения художеств выставку одной своей картины: "Ночь на Днепре"; выставка эта имела успех небывалый, о ней писали не только обычные художественные критики, но и Полонский , Страхов portret/63-017.jpgportret/63-017.jpg, Менделеев portret/31-068.jpgportret/31-068.jpg, Тургенев portret/63-016.jpgportret/63-016.jpg. В том же году картина была выставлена в Париже. В 1881 г., также отдельно, Куинджи выставил "Березовую рощу", имевшую столь же крупный успех, а в 1882 г. "Днепр утром" вместе с "Березовой рощей" и "Ночью на Днепре". После этой выставки до самой смерти своей Куинджи нигде больше картин своих не выставлял, а до 1900-х годов никому и не показывал. С 1894 по 1897 г. Куинджи был профессором-руководителем высшего художественного училища при Академии Художеств. В 1904 г. он принес в дар Академии 100000 рублей для выдачи 24 ежегодных премий; в 1909 г. пожертвовал художественному обществу своего имени 150000 рублей и свое имение в Крыму, а обществу поощрения художеств 11700 рублей для премии по пейзажной живописи; 11 июля 1910 г. Куинджи скончался. Хотя Куинджи и нельзя назвать учеником Айвазовского portret/40-001.jpgportret/40-001.jpg, но последний имел на него, несомненно, некоторое влияние в первый период его деятельности; от него он заимствовал многое в манере писать, в выборе тем, в любви к широким пространствам. В академии Куинджи сошелся с Репиным portret/63-008.jpgportret/63-008.jpg, В. Васнецовым portret/31-013.jpgportret/31-013.jpgи другими и вместе с ними примкнул к кружку передвижников; для этого периода наиболее характерны его "Осенняя распутица", "Забытая деревня" и "Чумацкий тракт", хотя в последней уже замечается уклонение от тщательного выписывания деталей и стремление к обобщению. "Украинская ночь" знаменует перелом в творчестве Куинджи. Крамской portret/23-083.jpgportret/23-083.jpgпишет, что картины Куинджи "ошеломляюще новы". Картины Куинджи значительно потемнели, и теперь нельзя судить о их первоначальной силе красок; но для своего времени они были настоящим откровением. Куинджи смело пролагал путь к импрессионизму; он сам говорил, что художник - тот, кто умеет уловить и воссоздать внутреннее единство. Его увлекал прежде всего световой эффект, его целью была передача впечатления от света; он изучал законы сочетания дополнительных тонов для передачи силы света. Иной раз погоня за силой света приводила его к излишне театральным эффектам; манера его была иногда груба, рисунок примитивен, но его роль в русской живописи громадна; он был первым вполне самобытным русским импрессионистом. Несмотря на то, что с 1882 г. Куинджи ничего не выставлял, он много работал в своей мастерской и глубоко интересовался искусством; близкое участие принимал он и в выработке нового устава Академии Худо