Я прошу у судьбы немного – счастья, а если его нет, то хотя бы денег немного. А если можно, то лучше больше, чем немного. Но счастье всё же необходимо, ибо деньги его не заменят. Но и деньги тоже не помешают, потому что счастье без денег должно быть большим.

Большое счастье – это редкость огромная. О тех кому оно досталось, обычно сочиняют легенды, которые переживают века. Что и подтверждает редкость явления. Те, кто им пользовался, превозносятся до небес или причисляются к лику святых – что соответствует действительности.

Завистники шепчут: очень счастливы дураки и люди, похожие на животных по натуре своей. Видимо, есть разные степени счастья: каждому – своё. Люди, ведущие животный образ жизни бесхитростны в человеческом понимании слова – и так же счастливы. Зачаточный ум не генерирует отвлеченных мыслей и не подавляет примитивных эмоций – а потому первичная радость бытия ничем не отравлена.

Древние люди очень романтичны в глазах уставших от постоянных двусмысленностей далёких потомков. Простые мысли – или их отсутствие – создают простую жизнь, которая нередко выносит их обладателей на вершины счастья. Но такое никому не даётся даром: счастливые обитатели джунглей долго не живут. Это важная особенность сохранения счастья: короткий срок пользования. Наверно, оно выдаётся как компенсация за жизнь на четвереньках и смерть на вечном поле боя.

Смерть – традиционный спутник счастья. Страх смерти толкает человека на поиски денег – чтобы пожить, как люди и как-то оттянуть конец. Смерти боятся умеренно несчастливые люди – деньги неплохо защищают их уют и покой, который тоже надо отнести к проявлению счастья. Люди счастливые и очень несчастные смерти не боятся: крайности сходятся к одному мнению, хотя и с разных сторон. Счастливые чувствуют тотальную непрерывность бытия и уверены в своём будущем – какое бы оно ни было. А очень несчастные осознают, что им терять уже нечего, и ждут от смерти избавления – хуже уже не будет.

Трудно тем, кто привык к середине – с четверенек уже встал, но летать не научился. Да ведь и не каждому дано: кто-то должен жевать подножный корм, кто-то должен пасти жующих и тревожно смотреть на оторвавшихся от земли: а ну как упадут? Середина боится всех перемен, ибо понимает – и нет сил летать, и очень легко вернуться на четвереньки в случае неудачи. Так лучше и не пытаться – а то мало ли что…

Коварные соблазнители шепчут: счастье не за горами – буквально рукой подать. И предлагают поменять привычную синицу в руках на журавля в небе. Предлагают уйти с твёрдой почвы проверенных веками форм жизни к эфемерным фантазиям. А ведь список тех, кто обрёл крылья, до смешного короткий. Человек не может жить на Нагорной проповеди – хотя бы потому, что на Горе мало места.