Откуда исходит зло и в чём его причина? Почему не теряет силы рука злодея и не слабеет голос его? Куда смотрит Бог при торжестве негодяев? Эти глобальные вопросы мучают Иова, и муки эти выливаются на головы терпеливых друзей потоками жалоб. Патриарх Страданий упражняется в оголтелой риторике — слушатели оппонируют.
Страдалец при всём своём отчаянии не теряет рассудка и всякую филиппику, направленную в огород Вседержителя, предваряет длинной преамбулой. Каждая его жалоба как минимум на две трети состоит из вводной части, где он от всего сердца славит Творца и льстиво восхищается Его всеведением, всемогуществом, неслыханностью и несказанностью. Извергая кучу не нужных по существу слов, он ни одного не бросает на ветер: в них тонет возможное обвинение в неуважении к Суду. Он прав: оппоненты, сидящие вокруг него, только и ждут возможности ухватить беднягу за язык.

Весной шестидесятого года курсанты первого курса Ленинградской мореходки с Каменного острова перешли на баркентину "Кропоткин", ошвартованную у набережной Невы напротив Горного института - парусная практика. С первого дня на утренней зарядке боцман, старательно изображавший своим внешним видом старого пирата, заставил нас по вантам подниматься бегом на мачты и опускаться с другого борта, чтобы научились не бояться высоты, привыкли работать с парусами. Перед нашим парусником был ошвартован небольшой старый транспорт "Матрос Железняк", по фальшбортам которого были установлены стальные решётки метров пять высотой. На палубе стояли клетки с тиграми, а в одной из клеток величественно лежал громадный лев.
Самые деловые и оборотистые курсанты быстро разведали, что готовятся съёмки нового фильма "Полосатый рейс".

Система (для нас, в нашем сознании) есть логическая конструкция вещи (МОДЕЛЬ предмета, явления в себе), рассматриваемая как множество взаимодействующих элементов и обладающая качеством, отсутствующим у самих элементов. Набор требований к элементам, по которым элементы включаются в систему, составляют конституцию системы.
Если человек не производит нового знания, ему нет нужды вникать в суть явления система. Но если человек намерен создавать нечто принципиально новое, то успех такого намерения в высшей степени зависит от понимания этого явления, ибо, создавая новое, человек, прежде всего, создает новую систему. (Кстати, перед нами стоит задача создать новую – самую эффективную – систему мышления!)

Безо всякого энтузиазма слушали иерусалимчане нравоучения Иеремии, ибо они и не такое слыхали. Молодой пророк хотел зацепить их за честь и достоинство – но торговый люд стрелянный воробей. Долго он толковал им о морали, называя дорогих сограждан уличными девками. А слушатели не стали его убивать, потому что время было неверное: а вдруг он правду говорит?

Тогда пророк перешёл к традиционной части поучений – угрозам всяческих бедствий. Жители Израиля и противной Иуды после недавнего разгрома явно оправились. На базаре Знающие Люди уверенно толковали о том, что халдейско-вавилонские захватчики ушли насовсем, удовлетворившись формальными заверениями в дружбе и сотрудничестве. Жизнь скоро войдёт в нормальное русло – и заживём ещё лучше, чем до войны. Но Иеремия, имевший видения от Господа, буквально кричал на местной агоре: «Объявите Иудее и разгласите в Иерусалиме, и говорите, и трубите трубою по земле; взывайте громко и говорите: «соберитесь, и пойдём в укреплённые города» \Иер.4,5\.

С введением единобожия в мир пришло понятие добродетели. Извечная проблема добра и зла превратилась в противостояние добродетели и беззакония в умах человеческих. Заповеди разрубили душу на светлую и тёмную половину. Постоянное состояние самоконтроля примитивных движений души превращало человека в добродетельного. Преобладание вульгарных рефлексий в поведении — в беззаконника. Однако разум человеческий не уставал мелочно подсчитывать выгоду следования заповедям.
Уважение к порядочным людям заставило прочих задуматься: а нельзя ли и нам попробовать благодати? Фарисеи — извечное окружение сеятелей добра, ибо уважение — это власть. И очень соблазнительная для ловкого человека.

Верно ли то, что словами можно достучаться до закосневших в грехе сердец? Если слова сказаны веско и авторитетным лицом – то да. Иеремия по молодости лет всё ещё пытается воззвать к совести своих односельчан. Народ Израиля обесчестил и продолжает бесчестить себя ежечасно, ежеминутно и в массовом масштабе. Уравнявши в рамках политкорректности собственный идеал с чужими, он опустился до уровня уличной проститутки: «Подними глаза на высоты и посмотри, где не блудодействовали с тобою? У дороги сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне, и осквернила землю блудом твоим и лукавством твоим» \Иер.3,2\ - стенает пророк.
Вседержитель давно заметил, что у Избранного Богом Народа \ИБН\ характер уличной девки, и дабы не оскверняться ещё более, дал ей своеобразное разводное письмо. Иными словами – Господь в неизреченной благости своей позволил Израилю, по малолетству его, побаловаться мультикультурностью. В надежде на то, что подросток перебесится, наберёт шишек и синяков – и вернётся домой крепко поумневшим. В 7-м веке до нашей эры в Палестинах нравы были настолько либеральные, что жена, получив развод и основательно поблудивши, принималась мужем обратно без общественного порицания.

Введение в науку об эффективной организации человеческой жизни, или Этические, логические и кибернетические аспекты разумной цивилизации

Прагматические достоинства универсальности всем хорошо известны. Так, вместо того, чтобы иметь (и приобретать) множество разных инструментов, гораздо удобнее иметь один, выполняющий функции всех необходимых инструментов.
Принцип универсальности – это преднамеренная универсализация инструмента или продукта. Это, в частности, означает, что любой предмет мы должны изучать, в первую очередь, как один из множества подобных ему предметов. Если, например, мы изучаем какую-то конкретную яблоню, то сначала мы должны найти свойства и признаки, общие для всех яблонь, а уж потом переходить к изучению (скорее всего – к описанию) свойств и характеристик данной конкретной яблони. Другой пример: если какой-либо исторический факт описывается сам по себе, без соотнесения его с другими подобными фактами, то он к исторической науке отношения не имеет.